Пятнадцать лекций, прочитанных в Арнгейме, Торки, Лондоне, Берне, Цюрихе, Штутгарте с 25 января по 27 августа 1924 г
Скачать 3.47 Mb.
|
| Вторая лекция |
| (*Ср. «Рождественское собрание по случаю основания Антропософского общества» (ПСС, т. 260).). Я надеюсь, что-то, что разыгралось в эти рождественские дни, будет все больше входить в сознание наших друзей, наших дорогих коллег. Я хотел бы в этом отношении обратить ваше особое внимание на то, что теперь в руках каждого члена Общества может оказаться бюллетень под названием «Что происходит в Антропософском обществе», который выходит в свет каждую неделю** (**Первый номер «информационного листка» или «Сводного листка» («Что происходит в Антропософском обществе») появился 13 января 1924 года. Газета выходила в качестве приложения к еженедельнику «Гётеанум» (издается до сих пор).) и еще на многое другое, что развивается в Антропософском обществе; само оно в будущем окажется причастным той живой жизни, которая может произойти из антропософии. Изолированность друг от друга наших секций должна как-то прекратиться. Только благодаря этому антропософское общество станет чем-то целостным, так, чтобы тот, кто состоит в антропософской секции в Новой Зеландии, знал бы, что происходит в антропософской секции Берна или Вены, а тот, кто состоит в антропософской секции в Берне, знал бы, что происходит в Новой Зеландии, Нью-Йорке или Вене. Возникает возможность для этого. И среди многих вещей, которые мы создаем или, по меньшей мере, хотим создать, исходя из этих Рождественских дней, надо, чтобы этот бюллетень стал действительно органом, сообщающим обо всем том, что происходит в антропософском мире. Необходимо понять значение этого бюллетеня, и тогда можно будет понять, что в свою очередь мы должны сделать для преуспевания этого начинания. В Дорнахе вышел уже 3-й номер бюллетеня, где я как раз пишу о том, как каждый отдельный наш сочлен может содействовать тому, чтобы этот бюллетень действительно стал отображением антропософского творчества, осуществляемого в антропософском движении. Только потому, что я думаю, что жизнь в Антропософском обществе должна стать более активной, чем она была прежде, — и для этого необходимо, чтобы в антропософском обществе больше, чем прежде, культивировалась антропософия (я имею в виду не изучение материала, но, скорее, интенсивность, энтузиазм, любовь), — я говорю сейчас об этом. Я ведь имел достаточно права при тогдашних условиях в мире позволить себе уйти так сказать, на пенсию: ведь я как раз достиг к тому времени надлежащего возраста для ухода на пенсию. И только потому, что я думаю о том, о чем я только что говорил, я принял решение (и это после того как в 1912 году я уже однажды отказался взять на себя личное руководство Антропософским обществом*(*Когда в 1912/13 гг. произошло отделение от Теософского общества (Адьяр), в котором Рудольф Штейнер был Генеральным секретарем Немецкой секции, он не взял на себя в новообразованном Антропософском обществе никакой руководящей должности.)) начать сначала, и мне мнится, как будто бы я опять стал молодым и полностью способным к действию. И я хотел бы, мои дорогие друзья, чтобы меня действительно поняли в этом смысле: должен прийти более живой интерес к более живой жизни в Антропософском обществе. Это есть именно то, чего я хотел бы (если вы не были в Дорнахе, то вы могли бы прочесть это в «Гётеануме» и в бюллетене), — чтобы то, что совершилось на том Рождественском собрании, смогло как духовное слово действительно проникнуть к каждому отдельному члену нашего Общества. И тем самым будет достигнуто введение настоящей эзотерической жизни. Ради этого в то Рождество была основана Свободная Высшая школа духовной науки, — ради того, чтобы в наше Антропософское общество могла войти эзотерическая жизнь. Эти слова, которые я сегодня сказал вам, мои дорогие друзья, были призваны выразить следующее: «Пусть эзотерическая жизнь войдет в нашу среду таким образом, как я об этом постоянно говорю; это затем сможет быть осуществлено благодаря тому, что будет проистекать из Дорнаха как местонахождения нашего Всеобщего, основанного на Рождество Общества. И пусть дорогие друзья этой Бернской секции внесут свой вклад в то, что мы хотели бы совершить из Дорнаха для антропософского движения в меру тех сил, которые имеем. ^ Берн, 16 апреля 1924 г. Здесь, в кругу новых бернских антропософских друзей, однажды уже было сказано, что Рождественское Собрание было призвано к тому, чтобы внести некую новую черту в антропософское движение. Возможно, что сознание этой новой черты акцентируется недостаточно часто. Ибо речь идет о том, что до этого Рождественского Собрания, — по меньшей мере, кое-где на практике, — Антропософское общество представлялось обществом, которое ведает содержанием и жизненным импульсом антропософии. Так повелось с тех пор, как Антропософское общество выделилось в качестве самостоятельного из Теософского общества. И развитие этого Антропософского общества ведь не шло так, как оно могло идти, учитывая, что я тогда не занимал в нем места ни в его правлении, ни где-нибудь еще, но находился на свободном положении внутри Общества. Притом мало обращали внимания, что могло развиться при такой предпосылке. И произошло так, что примерно с 1919 года (после того как в военные годы руководство Антропософским обществом было затруднено) внутри Антропософского общества стали обозначаться всевозможные устремления*(*См. «Антропософское построение общины» (ПСС, т. 257), а также «Конституцию Всеобщего Антропософского общества и Свободной Высшей школы Духовной науки» (ПСС, т. 260 а).), проистекавшие из тех или иных амбиций его членов, которые наносили существенный ущерб собственно антропософскому делу: из-за этого враждебность внешнего мира выступила особенно сильно. Это ведь вполне естественно: если такие устремления выступают внутри общества, которое стоит на оккультной почве, тогда, в конце концов, исходя из эзотерики, подобные вещи должны возникнуть. Подумайте все-таки о следующем. Если бы я с самого начала воспрепятствовал всему тому, что хотело образоваться, то сегодня большинство участников сказало бы: «Если бы все это было осуществлено, то пошло бы на пользу!» Сейчас же можно сказать, что положение антропософского движения в мире становилось вследствие этого все тяжелее и тяжелее. Я не хочу упоминать о конкретных событиях: надо больше работать в положительном направлении. Я хочу только сказать, что необходимо противопоставить положительное всему тому негативному, что постепенно выступило в нашем Обществе. До Рождественского Собрания, прошедшего в Гётеануме я часто упоминал о том, что такое положительное начинание, как антропософское движение, которое, собственно, есть духовное течение, руководимое духовными Властями и духовными Силами из сверхчувственного мира (они имеют лишь свое проявление здесь, в физическом мире), не должно было прежде смешиваться с Антропософским обществом, которое являлось именно Обществом, ведавшим, насколько это возможно, заботой о взращивании антропософского импульса. И теперь со времени Рождественского Собрания в Гётеануме это положение вещей стало совсем другим. Только с наступлением другого положения вещей имело смысл то, что я сам — вместе с таким правлением, с которым, как с единым организмом, можно и должно интенсивно работать для антропософского движения — взял на себя председательство в правлении. Эта предпосылка означает, что отныне антропософское движение становится единым с Антропософским обществом. Итак, положение до Рождественского Собрания подверглось коренному изменению после Рождественского Собрания. Отныне Антропософское общество должно совпадать с антропософским движением, с тем, как оно являет себя в мире. Но вследствие этого стало необходимым, чтобы тот эзотерический импульс, который струится через антропософское движение, стал проявляться во всей структуре Антропософского общества. Поэтому со времени Рождественского Собрания в Дорнахе безусловно признается, что установление дорнахского правления само есть эзотерическое деяние: дело в том, что истинное эзотерическое течение идет через Антропософское общество и учреждение правления должно рассматриваться как эзотерическое деяние. На основе этой предпосылки и было образовано правление. Далее должно быть твердо установлено, что отныне Антропософское общество не может быть всего лишь обществом, ведающим антропософией, заботящимся о ней, но отныне антропософия сама должна стать деятельной во всем том, что происходит в Антропософском обществе. Эта деятельность сама должна стать антропософской. Это, кажется, с большим трудом вливается в сознание. Но такое коренное преобразование постепенно должно войти в сознание наших дорогих друзей. И прежде всего предпринята попытка ввести в информационный бюллетень, прилагаемый к еженедельнику «Гетеанум», то, что может дать Антропософскому обществу единую субстанцию — единый ход мыслей, который сможет послужить потоку духовного, струящемуся через антропософское движение. Единый ход мыслей сделается возможным в особенности благодаря формулировкам « Руководящих положений»*(*См.«Антропософские Руководящие положения» (ПСС, т. 26).), еженедельно публикуемых в бюллетене. Они должны быть, так сказать, зачатком того, что происходит в отдельных секциях Общества. Удивительно, как еще мало понимается то, что теперь совершается с антропософским движением. Недавно я получил письмо от одного молодого члена Антропософского общества. В этом письме — рассуждения о включении общины, ратующей за обновление христианства, в Антропософское общество (для Швейцарии это не имеет никакого значения, но я привожу это в качестве примера). Мною было в определенный момент из Дорнаха разъяснено, как следует понимать отношение общины, ратующей за обновление христианства, к Антропософскому обществу. Я тогда подчеркнул, что меня не следует воспринимать в качестве действующего из Антропософского общества основателя этой Общины христиан**(**См. лекцию от 30 декабря 1922 г. в кн. «Отношение звездного мира к человеку и человека к звездному миру» (ПСС, т. 219).). Эта Община была образована наряду с Антропософским обществом мной в качестве частного человека, как это тогда было мною подчеркнуто. И вот автор упомянутого письма придирается к этому выражению «частный человек», после чего говорит, что религиозное обновление может произойти не через какого-либо человека, а единственно благодаря тому, что некий духовный импульс из высших сфер опять вольется в земные импульсы: «Только на исходящее от самих божественно-духовных Властей можно возлагать надежду в деле религиозного обновления». Это совершенно правильно. Но при этом, пожалуй, забывается одно, — необходимо, чтобы именно это было полностью понято в Антропософском обществе. Должно быть понято следующее: антропософское движение как таковое, — а в нем скрыты также источники движения за обновление христианства, — обязано своим происхождением ведь не только человеческим импульсам: именно оно есть то самое, что внесено в мир из импульса, исходящего от духовно-божественных Властей. Если в самой антропософии видят нечто внесенное духовным путем и эзотерически струящееся сквозь цивилизацию, тогда (и только тогда) получают верное представление также о том другом, что возникает из источников антропософии; и тогда такой упрек, какой делается в упомянутом письме, неуместен. Нужно сознавать то, что в дальнейшем Антропософское общество может быть эзотерически руководимо из Гётеанума. С этим связана совершенно новая черта антропософского движения. Отсюда исходит то, что вы сами также заметите, мои дорогие друзья, — а именно то, что с этого времени стало возможным говорить по-другому, чем прежде. В будущем это приведет к тому, что при всех мероприятиях антропософского движения, идентичных с Антропософским обществом, ответственность надлежит нести перед самими духовными Властями. Но это должно быть правильно понято. А именно, должно быть понято, что название «Всеобщее Антропософское общество» уже не должно прилагаться ни к каким мероприятиям, кроме тех, которые сперва были согласованы с дорнахским правлением, и ничто из того, что введено Дорнахом, не может быть применено в дальнейшем без предварительного оповещения об этом дорнахского правления. Я упоминаю об этом потому, что постоянно происходят такие вещи, когда, например, от имени Всеобщего Антропософского общества устраиваются лекции без того, чтобы сперва был запрошен Дорнах. Вещи, которым присущи эзотерические свойства, как то: произносимые формулы и т. п., — применяются без согласования с правлением, что безусловно необходимо, ибо тут мы имеем дело с реальностями, а не с какими-нибудь административными мероприятиями или формальностями. Итак, в отношении всех этих вещей надо иметь соответствующую договоренность или направлять запрос секретарю дорнахского правления. Если же договоренности нет, то соответствующие мероприятия будут рассматриваться как исходящие не из антропософского движения. Это должно быть тогда каким-либо способом оглашено. В будущем из Антропософского общества должно быть изгнано все формальное администрирование и бюрократизм. Отношения, существующие в Антропософском обществе, суть чисто человеческие, направленные во всем на человека. Пожалуй, мне следует упомянуть здесь также о том, что это обнаруживается уже в том, что отныне все двенадцать тысяч членских удостоверений подписываю лично я. Мне посоветовали заказать штемпель с моей подписью и ставить печать на удостоверения. Я этого не делаю. Это вещь незначительная, но есть нечто важное в том, что я даю своим глазам остановиться на имени нашего сочлена, и вследствие этого совершается, хотя и абстрактное, но все же личное взаимоотношение. Если это и есть что-то внешнее, то оно все же выражает стремление сделать в будущем наши отношения более личными, более человечными. Поэтому, например, недавно, когда в Праге был задан вопрос: может ли Чешское Антропософское общество стать членом Всеобщего антропософского общества, — надо было дать решительный ответ: это невозможно. Только отдельные люди могут стать членами Антропософского общества; затем они могут объединяться в какие-либо группы. Как конкретные люди становятся они членами Антропософского общества и имеют его удостоверения как конкретные люди. Юридические лица, а значит, не человеческие личности, не будут иметь этого права. Равным образом статуты являются не твердо установленными положениями, но просто сообщением о том, что хочет делать для антропософского движения, сообразуясь с эзотерическим импульсом, дорнахское правление, исходя из своей инициативы. Все эти вещи должны быть в будущем восприняты со всей серьезностью; только благодаря этому станет возможным создать в Антропософском обществе то самое, без сознания чего для меня невозможно взять на себя руководство Антропософским обществом. Так вот, благодаря Рождественскому Собранию также во все наши действия и начинания должна прийти новая черта. И поэтому в будущем все должно также и говориться, исходя из духовного, — говориться таким образом, чтобы те вещи, какие случились как раз в последнее время, больше не могли случиться. Видите ли, большая часть враждебности возникла в результате какой-то провокации в нашем Обществе. Конечно, к этому присоединяются всевозможные нечистые вещи; однако в будущем невозможно так же относиться к проявлениям враждебности, как это было в прошлом. Ибо циклы лекций теперь может иметь каждый, получив их от Философско-антропософского издательства. Мы не будет рекламировать их через книжную торговлю, не будем давать разрешения на продажу через книжную торговлю, но они будут доступны каждому. Уже тем самым будет устранено утверждение, что Антропософское общество является неким тайным обществом со своими тайными писаниями. Впрочем, в будущем через антропософское движение будет струиться нечто такое, в отношении чего враждебность внешнего мира преодолеть не удастся. Многое из того, что в будущем вольется в учения Антропософского общества, будет таким, что это вызовет как нечто само собой разумеющееся враждебность со стороны тех, кто стоит вне Общества, но об этой враждебности нам нечего заботиться, ибо она есть нечто само собой разумеющееся. Таким образом, я хотел бы, исходя из этого духа, сказать вам именно о том, что постижение исторического развития человечества получает совсем иное освещение, если со всей серьезностью отнестись к наблюдениям кармических закономерностей в мировом становлении. На самом первом собрании в Берлине при основании тогдашней немецкой секции Теософского общества я избрал вполне определенное название для лекции, которую тогда хотел прочесть. Это название гласило: «Практические упражнения относительно кармы»* |
Похожие:
 | Двадцать лекций, прочитанных в Берлине между 23 мая 1904 года и 2 января 1906 года | | Мы начинаем публикацию фрагментов книги Юрия Норштейна "Снег на траве", составленной из лекций, прочитанных во время учебных занятий... |
| Введение к выходу в свет публикаций из лекций Рудольфа Штайнера для работающих на строительстве Гётеанума с августа 1922 г по сентябрь... | | Человек представляет собой форму, происшедшую из движения. Эвритмия есть продолжение Божественного движения, Божественного образования... |
| Это расчленение будет таковым: я дам пояснения об образовании речи и о драматическом искусство, а фрау Штайнер возьмет на себя ту... |  | Печатный источник: С. Ф. Платонов. Полный курс лекций по русской истории. Издание 10-е ocr, Spellcheck: Максим Пономарёв |
| Эта книга возникла на основе курса лекций, прочитанных автором в 1994-95 гг в Университете истории культур. У автора давно была мысль... | | Т. С. Элиота, отличает «коренная честная прямота». Дебютная, во многом автобиографичная, повесть полна юмора, легка, динамична и... |
| Третий – "Семинарские обсуждения и лекции по учебному плану"– посвящен отдельным вопросам обучения, а также учению о темпераментах.... | | В настоящее время вместо термина «КИ» популярность приобретает термин «слуховая имплантация». На данный момент разработаны |